Эй, вам не надоело?.. Может, пора как-то посложнее жить
В годовщину смерти Высоцкого, 25 июля, нам в очередной раз был явлен канон: передача "Жены Высоцкого" на НТВ. С фальшиво-хрипящим закадровым голосом Джигурды. Какого из? Неважно. Рассказывать об артисте, актере, поэте через призму его личной жизни, разводов-романов, с использованием в кадре всех его жен-постаревших, поседевших-это сегодня считается главным и единственным способом рассказать Правду Об Известном Человеке. Считается пиком достоверности, журналистского мастерства. Соседи, соседи-они сегодня главные свидетели и оценщики таланта. Соседи по лестничной клетке. "Захожу, смотрю-Володька лежит как бы мокрый. Я его за плечо... Он мне шепчет: "Плохо мне, Симка..." Ну и что? Ну что-мы об этом не догадывались? Про морфий, про водку не знали? Знали-это все Марина Влади написала еще 20 лет назад в апокрифическом труде "Владимир, или Прерванный полет". За 20 лет то же самое, но со своими вариациями повторяли по сто раз и прочие жены, и друзья, и собутыльники. Однако же при этом все-таки подразумевалось, что ЭТО-не главное; что надо всем этим стоит всепрощающий талант Высоцкого, всеискупающий голос. Талант был главным критерием биографии известного человека.
Сегодня критерий поменялся, а точнее, исчез вовсе. Не стало ничего важнее чего-то-все равно всему. Пьянство Высоцкого равно его песням, которые, в свою очередь, равны его женам.
В этом фильме, как и в большинстве сегодняшних телефильмов о звездах прошлого, нет ни грамма новой информации. В этих фильмах нет даже желтых сенсаций, если уж на то пошло: все это уже где-то когда-то кем-то было сказано, все есть в интернете. Но телевизионщики даже и не претендуют на открытие-они, напротив, хотят именно закрепить, затвердить в памяти народной набор стереотипов. Например: представление о Евстигнееве после фильма о нем укладывается в схему "женат был трижды-и все со скандалом". Высоцкий: пил, буянил, ходил по бабам. Как будто учитель неведомый диктует: повторяю... по бабам... кррррричал не своим голосом, потому что у него была белая горячка... Го-ряч-ка. Все записали? Женщины его любили, таяли, млеяли, кончали в его присутствии и на расстоянии...
Я вслушивался в этот голос закадровый и думал: что же мне все это напоминает? И вдруг я понял-что: советскую каноническую биографию, которая была положена по статусу знатному сталевару или доярке, которым давали, например, вторую Золотую Звезду Соцтруда. Вторая звезда предполагала определенную канонизацию-бюст на родине героя, книжка о героическом пути, телепередача... Официальная биография Героя утверждалась в инстанциях, потом на ее основе мастерили фильм, и от живого человека оставался только идеальный образ на фоне колосков или трактора К-700. А все, что не работало на этот образ, тщательно затиралось и изымалось. И чем выше человек поднимался по служебной лестнице, тем более дистиллированной становилась его официальная биография, тем больше в ней становилось пробелов, и тем тщательнее заучивалось то, что и так знали все: "Малая Земля! Здесь решалась тогда судьба всей войны, судьбы всего мира. Здесь, в самом центре сражений, и находился Леонид Ильич Брежнев..." Канонические биографии были у всех известных писателей, артистов, военачальников. И даже у Пушкина была каноническая биография: в лицее Пушкина благословил старик Державин, а дома его кружкой благословила няня. Няня, кружка, Державин. Опорные понятия. Ключевые.
От многочисленного повторения одного и того же рождалось отвращение, скука, и таким образом отбивалась охота узнавать что-то новое о выдающемся человеке: исключались собственные интерпретации, личное отношение.
Кажется, что общего между советским официозом и нынешней желтухой? А между тем разница только внешняя: содержание и форма остались те же, просто знак поменяли на противоположный. То, что раньше тщательно скрывалось и изгонялось-быт, интимная жизнь,-теперь всячески выпячивается. Раньше поэт состоял исключительно из стихов и вдохновения (что тоже бесило)-теперь же каноническим является рассказ о женах поэта, о его физиологии, о болезнях, случайных связях, бытовой жизни.
На что сегодня обращают внимание в первую очередь? На внешний вид. В фильме про Евстигнеева, про Мордюкову, Гундареву-такое ощущение, что один и тот же человек писал сценарий-по сто раз повторяют, что одет(а) был(а) бедненько, но чистенько, что приехал(а) в столицу с одним (двумя) чемоданом, что ютился(лась) по углам. "Но уже тогда замечали в нем (в ней) что-то такое..." Ну, и довольно об искусстве.
Жена Высоцкого демонстрирует сохранившиеся штанишки поэта. Это у нас теперь считается главным свидетельством таланта, надо полагать? Штанишки Высоцкого. Рубашечка Евстигнеева. Комнатка Мордюковой.
Телевизионщики, конечно, люди без совести, но не только они виноваты в этом телеужасе. Виноват сам принцип линейного отношения к человеку-бытового, примитивного понимания человеческой жизни, который стал у нас сегодня главенствующим. Нас приучают понимать жизнь исключительно как линейное движение из точки А в точку Б. То, что жизнь человека может развиваться еще и вглубь, что она проходит на разных уровнях, что одна минута озарения стоит половины жизни-этого понять сегодня уже не в силах не только телезрители, но и сами телебиографы.
Телебоссы и гламурье и в своей собственной жизни не видят ничего, кроме банальной хронологии, и нас к такому заурядному пониманию жизни приучают. Родился-женился-развелся-умер. Какая жена следовала за какой. При этом высшим достижением в жанре биографии сегодня считается нагромождение ничего не значащих подробностей: во что был одет, что пил. Какая была пижама. Какого размера были тапочки. Как блевал. Чем блевал. Это, кстати, трудоемкая работа-не имеющая, правда, никакого смысла. Надо перерыть тонны воспоминаний, позвонить по сотням телефонов. Накапливать, множить одинаковые воспоминания сослуживцев и очевидцев. Из всего этого материала лепятся пухлые, скучные, банальные тома биографий.
О, только не подумайте, что это делается легко! За этим стоит кропотливый труд сотен людей. Одни только переговоры с бывшими женами чего стоят. Жены известного человека, как правило, друг дружку не переносят и говорят телевизионщикам: "или я, или она". Телевизионщики клянутся мамой-что "другой" жены в кадре не будет. Потом фильм выходит, и жены падают в обморок, видя в кадре "других жен", лихо сменяющих друг дружку. Иногда телегруппу побеждает одна из жен ("иначе не дам архивов!"), и тогда вся телебиография известного человека перекашивается таким образом, что только при "нашей" жене он был человеком и создавал талантливые вещи, а когда ушел к "другой"-в общем, вы понимаете. Уже было не то. Это его и сгубило, что он меня бросил.
Дербенев вначале писал, а потом начал пить. Вспоминает Лариса Долина: "Он начал пить и был ужасный". Володя начал пить. Он был ужасный. Костя тогда ушел от жены. Он в то время был ужасный...
"От жены к жене, от первого мужа ко второму"-так можно было описать сегодняшний принцип понимания жизни: а в промежутках между свадьбами и разводами человек еще чего-то там пописывал или поигрывал. Этот жанр-сплошное перебирание сундуков; благодаря телевидению все носки и заплатки выдающихся людей теперь находятся, так сказать, в общем доступе. Казалось бы: после такого мы уже все знаем о человеке, досконально, по косточкам, но-парадокс-перечисление запоев и разводов никак не объясняет такого феномена, как Высоцкий или Мордюкова. Количество фактов о жизни человека не дает представления о качестве его жизни. Потому выдающийся человек никогда не равен своему белью и своим тапочкам. А нагромождение банальщины, которая в быту сопровождает каждого, не только не раскрывает, но и загораживает личность.
Нынешние телевизионщики даже не понимают этого. Их собственные мозги давно засорены одной только житейской мелочью-и бог бы с ними; но теперь они под свой аршин укорачивают уже гигантов прошлого. Это, по сути, интеллектуальная диверсия в масшатабах страны. Нас лишают глубины, нас отучают замечать разницу между великим и заурядным, отучают быть творцами. Приучают быть тапочками. Нам настойчиво вдалбливают: в быту он, гений, был точно такой же, как и ты,-скучный и заурядный или пьющий и неухоженный. И ведь это правда!.. Но одновременно и неправда, потому что для творца и для созданного им это не имело ровно никакого значения, а имело значение кое-что другое. Нас фактически лишают культуры, даже в лице тех, кто эту культуру создавал.
Сегодня критерий поменялся, а точнее, исчез вовсе. Не стало ничего важнее чего-то-все равно всему. Пьянство Высоцкого равно его песням, которые, в свою очередь, равны его женам.
В этом фильме, как и в большинстве сегодняшних телефильмов о звездах прошлого, нет ни грамма новой информации. В этих фильмах нет даже желтых сенсаций, если уж на то пошло: все это уже где-то когда-то кем-то было сказано, все есть в интернете. Но телевизионщики даже и не претендуют на открытие-они, напротив, хотят именно закрепить, затвердить в памяти народной набор стереотипов. Например: представление о Евстигнееве после фильма о нем укладывается в схему "женат был трижды-и все со скандалом". Высоцкий: пил, буянил, ходил по бабам. Как будто учитель неведомый диктует: повторяю... по бабам... кррррричал не своим голосом, потому что у него была белая горячка... Го-ряч-ка. Все записали? Женщины его любили, таяли, млеяли, кончали в его присутствии и на расстоянии...
Я вслушивался в этот голос закадровый и думал: что же мне все это напоминает? И вдруг я понял-что: советскую каноническую биографию, которая была положена по статусу знатному сталевару или доярке, которым давали, например, вторую Золотую Звезду Соцтруда. Вторая звезда предполагала определенную канонизацию-бюст на родине героя, книжка о героическом пути, телепередача... Официальная биография Героя утверждалась в инстанциях, потом на ее основе мастерили фильм, и от живого человека оставался только идеальный образ на фоне колосков или трактора К-700. А все, что не работало на этот образ, тщательно затиралось и изымалось. И чем выше человек поднимался по служебной лестнице, тем более дистиллированной становилась его официальная биография, тем больше в ней становилось пробелов, и тем тщательнее заучивалось то, что и так знали все: "Малая Земля! Здесь решалась тогда судьба всей войны, судьбы всего мира. Здесь, в самом центре сражений, и находился Леонид Ильич Брежнев..." Канонические биографии были у всех известных писателей, артистов, военачальников. И даже у Пушкина была каноническая биография: в лицее Пушкина благословил старик Державин, а дома его кружкой благословила няня. Няня, кружка, Державин. Опорные понятия. Ключевые.
От многочисленного повторения одного и того же рождалось отвращение, скука, и таким образом отбивалась охота узнавать что-то новое о выдающемся человеке: исключались собственные интерпретации, личное отношение.
Кажется, что общего между советским официозом и нынешней желтухой? А между тем разница только внешняя: содержание и форма остались те же, просто знак поменяли на противоположный. То, что раньше тщательно скрывалось и изгонялось-быт, интимная жизнь,-теперь всячески выпячивается. Раньше поэт состоял исключительно из стихов и вдохновения (что тоже бесило)-теперь же каноническим является рассказ о женах поэта, о его физиологии, о болезнях, случайных связях, бытовой жизни.
На что сегодня обращают внимание в первую очередь? На внешний вид. В фильме про Евстигнеева, про Мордюкову, Гундареву-такое ощущение, что один и тот же человек писал сценарий-по сто раз повторяют, что одет(а) был(а) бедненько, но чистенько, что приехал(а) в столицу с одним (двумя) чемоданом, что ютился(лась) по углам. "Но уже тогда замечали в нем (в ней) что-то такое..." Ну, и довольно об искусстве.
Жена Высоцкого демонстрирует сохранившиеся штанишки поэта. Это у нас теперь считается главным свидетельством таланта, надо полагать? Штанишки Высоцкого. Рубашечка Евстигнеева. Комнатка Мордюковой.
Телевизионщики, конечно, люди без совести, но не только они виноваты в этом телеужасе. Виноват сам принцип линейного отношения к человеку-бытового, примитивного понимания человеческой жизни, который стал у нас сегодня главенствующим. Нас приучают понимать жизнь исключительно как линейное движение из точки А в точку Б. То, что жизнь человека может развиваться еще и вглубь, что она проходит на разных уровнях, что одна минута озарения стоит половины жизни-этого понять сегодня уже не в силах не только телезрители, но и сами телебиографы.
Телебоссы и гламурье и в своей собственной жизни не видят ничего, кроме банальной хронологии, и нас к такому заурядному пониманию жизни приучают. Родился-женился-развелся-умер. Какая жена следовала за какой. При этом высшим достижением в жанре биографии сегодня считается нагромождение ничего не значащих подробностей: во что был одет, что пил. Какая была пижама. Какого размера были тапочки. Как блевал. Чем блевал. Это, кстати, трудоемкая работа-не имеющая, правда, никакого смысла. Надо перерыть тонны воспоминаний, позвонить по сотням телефонов. Накапливать, множить одинаковые воспоминания сослуживцев и очевидцев. Из всего этого материала лепятся пухлые, скучные, банальные тома биографий.
О, только не подумайте, что это делается легко! За этим стоит кропотливый труд сотен людей. Одни только переговоры с бывшими женами чего стоят. Жены известного человека, как правило, друг дружку не переносят и говорят телевизионщикам: "или я, или она". Телевизионщики клянутся мамой-что "другой" жены в кадре не будет. Потом фильм выходит, и жены падают в обморок, видя в кадре "других жен", лихо сменяющих друг дружку. Иногда телегруппу побеждает одна из жен ("иначе не дам архивов!"), и тогда вся телебиография известного человека перекашивается таким образом, что только при "нашей" жене он был человеком и создавал талантливые вещи, а когда ушел к "другой"-в общем, вы понимаете. Уже было не то. Это его и сгубило, что он меня бросил.
Дербенев вначале писал, а потом начал пить. Вспоминает Лариса Долина: "Он начал пить и был ужасный". Володя начал пить. Он был ужасный. Костя тогда ушел от жены. Он в то время был ужасный...
"От жены к жене, от первого мужа ко второму"-так можно было описать сегодняшний принцип понимания жизни: а в промежутках между свадьбами и разводами человек еще чего-то там пописывал или поигрывал. Этот жанр-сплошное перебирание сундуков; благодаря телевидению все носки и заплатки выдающихся людей теперь находятся, так сказать, в общем доступе. Казалось бы: после такого мы уже все знаем о человеке, досконально, по косточкам, но-парадокс-перечисление запоев и разводов никак не объясняет такого феномена, как Высоцкий или Мордюкова. Количество фактов о жизни человека не дает представления о качестве его жизни. Потому выдающийся человек никогда не равен своему белью и своим тапочкам. А нагромождение банальщины, которая в быту сопровождает каждого, не только не раскрывает, но и загораживает личность.
Нынешние телевизионщики даже не понимают этого. Их собственные мозги давно засорены одной только житейской мелочью-и бог бы с ними; но теперь они под свой аршин укорачивают уже гигантов прошлого. Это, по сути, интеллектуальная диверсия в масшатабах страны. Нас лишают глубины, нас отучают замечать разницу между великим и заурядным, отучают быть творцами. Приучают быть тапочками. Нам настойчиво вдалбливают: в быту он, гений, был точно такой же, как и ты,-скучный и заурядный или пьющий и неухоженный. И ведь это правда!.. Но одновременно и неправда, потому что для творца и для созданного им это не имело ровно никакого значения, а имело значение кое-что другое. Нас фактически лишают культуры, даже в лице тех, кто эту культуру создавал.
