Сотрудник Главного разведывательного управления Минобороны СССР Петр Попов стал первым кадровым военным разведчиком, добровольно предложивший свои услуги Центральному разведывательному управлению США. До него было немало перебежчиков, невозвращенцев, предателей, но Попов первый согласился работать на западную разведку, продолжая служить в советской. Причины этого поступка были довольно банальные: Попову хотелось красивой жизни, которую можно было купить за большие деньги. И эти деньги он зарабатывал, продавая секреты советской разведки.
БЛИЗОСТЬ К СЕРОВУ И КАРЬЕРНЫЙ РОСТ
Петр Семенович Попов родился в 1923 году в крестьянской семье, жившей вблизи Костромы. Детство Попова пришлось на пик борьбы с безграмотностью среди крестьянства. Повсеместно организовывались не только начальные школы, но и семилетки. Так что Петр сумел получить приличное образование и даже поступил в техникум. Однако окончить его не успел: началась Великая Отечественная война.
Как более или менее грамотного его направили на курсы командиров. Отучившись на которых, в 1942 году Попов был направлен на фронт. Но не на передний край, а в тыловые части. Он стал снабженцем. По воспоминаниям сосолуживцев, Попов был малообщительным, скрытным и нервным молодым человеком. В то же время командование отмечало его дисциплинированность и исполнительность. Именно эти качества позволили Попову в конце войны стать личным порученцем Ивана Серова.
О будущем первом председателе КГБ СССР мы подробнее расскажем позже. А сейчас важно упомянуть то, что к окончанию войны заместитель наркома внутренних дел СССР ( на 1945 год) Серов совмещал свою должность с обязанностями уполномоченного НКВД при 1-м Белорусском фронте ( командующий маршал Георгий Жуков) и был начальником охраны тыла этого же фронта. Попросту говоря, был одним из ответственных лиц, отвечавших за разграбление поверженной Германии. Именно тогда он и познакомился с исполнительным снабженцем Поповым и приблизил его к себе.
После окончания войны Серов остался в Германии, заняв пост заместителя начальник советской военной администрации в Германии ( глава опять же Жуков). Оставаясь при этом заместителем наркома НКВД СССР. Современники отмечали, что Серов выделял из общего количества своих подчиненных молодого офицера Петра Попова, которому в конце войны исполнилось всего 22 года. При содействии Серова Попов поступил, а в 1947 году окончил Военную академию тыла и снабжения. После окончания которой, опять же по протекции Серова, поступил в Военно дипломатическую академию. Которая в те времена являлась кузницей кадров для военной разведки.
Стоит напомнить, что после окончания Второй мировой войны многих офицеров массово увольняли из армии. В том числе настоящих профессионалов разведки и контрразведки. А молодому офицеру снабженцу удалось не только остаться на плаву, но и сделать быструю карьеру. В 1951 году недавний выпускник Военно дипломатической академии был принят в штат ГРУ, получил звание капитана и направлен для работы в Австрию.
РОКОВАЯ ЛЮБОВЬ
Австрия, так же как и Германия, контролировалась оккупационными войсками четырех стран союзников: СССР, США, Великобритании и Франции. Однако, в отличии от Германии, особых границ, разделявших контролируемые территории, в Австрии не было. Хотя имелись так называемые западные сектора, где располагались штабы оккупационных войск западных держав, и советский сектор, где базировались русские комендатуры и штабы. Но из одного сектора в другой можно было пройти совершенно спокойно и без всяких предъявлений документов.
Попову было поручено кураторство над резидентурой, работавшей на территории Югославии. Напомним, что в те времена отношения между Югославией и СССР были довольно натянутыми. Лидер югослав Броз Тито оказался весьма своенравным человеком и отказался плясать под дудку Кремля. В 1949 году Москва разорвала Договор о дружбе и взаимоотношениях с Югославией. В ответ Тито стал сближаться с НАТО. В частности, закупал оружие в США, Турции и Греции.
Существует версия, что в начале 50-х годов советские спецслужбы готовили устранение маршала Тито. И что не состоялось оно лишь в связи со смертью Сталина. Так это было на самом деле или нет, мы скорее всего еще не скоро узнаем. Но то, что советская разведка после 1949 года проявляла повышенный интерес к Югославии, неоспоримый факт. И то, что недавнего выпускника академии, не имеющего практического опыта разведчика, поставили на столь серьезное направление, говорит о многом.
Сослуживцы Попова по работе в Вене вспоминали, что тот не отличался особыми талантами. У него не было ни чутья разведчика, ни опыта вербовщика, он никогда не стремился в работе к импровизации. Но зато он был весьма исполнителен, что сильно нравилось начальству. Так что Попов был на хорошем счету. А потом состоялась роковая встреча.
Где и как познакомились Петр Попов и австрийка Эмилия Коханек, так и осталось за покровом тайны. По одной из версий, она была агентом советской разведки, переданной Попову предшественником. По другой версии, Эмилия была подведена к Попову в качестве "сладкой наживки" американской разведкой. И в эту версию верится больше, чем в первую. Иначе как-то непонятно, почему изящная и весьма утонченная женщина увлеклась худым, малообщительным и нервозным сотрудником дипломатической миссии СССР в Австрии ( таково было "прикрытие" Попова).
Как бы то ни было, но их роман развивался довольно бурно. Эмилия таскала ухажера по дорогим ресторанам, театральным постановкам, светским тусовкам. Интимные встречи происходили на конспиративных квартирах и гостиничных номерах. Для финансирования подобной жизни Попову пришлось влезть в фонд для оперативных расходов. Однако о тратах казенных денег необходимо было отчитываться и предоставлять хоть какие-то результаты. А вот с последним было трудновато: никаких результатов светской жизни Попова не было и в помине. И это могло вызвать серьезные подозрения.
Постепенно Попов приходит к мысли, что деньги можно поиметь у богатеньких американцев. В обмен на секреты родного ведомства. В январе 1953 года Попов подбросил короткую записку с предложением о встрече в автомобиль вице консула США. Записка тут же попала по прямому назначению, и встреча состоялась.
Узнав, что с ними на связь по собственно инициативе вышел не просто дипломатический работник, а офицер одной из самых засекреченных советских спецслужб, американцы напряглись. Ведь это могла быть "подстава" со стороны советской разведки. А потому с "инициативщиком" ( так называют в разведках тех, кто по собственной воле выходит на связь с иностранной разведкой) из Вашингтона прибыл один из самых опытных американских разведчиков того времени Джордж Кайзвальтер. Попову он представился как Гарри Гроссман.
После пары встреч с "инициативщиком" и изучения подробностей его жизни американцы уверились, что тот действует по собственной инициативе. Все финансовые затруднения Попова моментально испарились: ЦРУ не жалело денег на перспективного агента. В Лэнгли ( штаб квартира ЦРУ) было даже создано специальное подразделение в управлении SR (Soviet Russia), занимавшееся только Поповым.
АГЕНТ ГРЭЛСПАЙС
За последующие два года пребывания в Австрии Попов передал американской разведке массу секретных сведений. Об известной ему агентуре, аппарате советской военной разведки в Австрии, установочных данных на сотрудников КГБ и ГРУ в Вене, используемых ими оперативных прикрытиях, организационно штатной структуре ГРУ, системе подготовки кадров. Попов также передал своему куратору ценные сведения о военной доктрине и вооружении, включая советский полевой устав 1951 года, схемы организации мотострелковых и бронетанковых дивизий Советской армии, а также отчет о проведении в 1954 году в районе Тоцка первого советского учения с реальным применением ядерного оружия.
Роль и значения Грэлспайса ( такой псевдоним американцы дали Попову) особенно возросли после того, как председателем КГБ СССР 13 марта 1954 года был назначен покровитель Попова Иван Серов. В перспективе это открывало дополнительные возможности для служебного роста Попова. Все послевоенные годы он поддерживал отношения с Серовым и напоминал о себе сувенирами и подарками, которые привозил ему в Москву во время отпусков.
Практически сразу же после вербовки Петра Попова ЦРУ стало прорабатывать возможность поддержания связи с агентом на территории СССР. Данный вариант мог понадобиться в случае, если бы Попова отозвали на родину, где тот, как надеялись в Лэнгли, продолжит свою карьеру как офицер разведки уже в центральном аппарате ГРУ. Миссия была поручена Эдварду Эллису Смиту, который с 1948 по 1950 год работал в Москве в качестве помощника американского военного атташе, знал русский язык и местные условия. Однако он не оправдал надежд, возлагавшихся на него советским отделом ЦРУ. Побывав в отпуске, Попов раскритиковал выбранные Смитом тайники для обмена сообщениями.
Вдобавок ко всему горничная, с которой Смит неосмотрительно вступил в интимные отношения, оказалась "ласточкой" КГБ, и Лубянка начала шантажировать председателя ЦРУ сексуальным компроматом. Эдвард Эллис Смит не поддался на "медовую ловушку". Однако после того, как он рассказал о сложившейся ситуации свои шефам в Вашингтоне, его подвергли интенсивному допросу, после чего уволили как неблагонадежного.
В 1955 году, после вывода советских войск из Австрии, Попова направляют для работы в ГДР. В апреле 1957 года подполковника Попова переводят из немецкого города Шверин, где он работал полтора года, в центр всей советской разведки на территории ГДР в районе Берлина Карлсхорст. И именно там он обращает на себя внимание советской контрразведки.
Перевод агента Грэлспайса в главный офис резидентуры советской разведки в Германии стал еще одним шагом в карьерном росте Попова. Следующим шагом должен был стать перевод в центральный аппарат ГРУ в Москве. А потому американцы опять озаботились тем, чтобы и в СССР связь с агентом не прерывалась.
В 1958 году подготовку тайниковых операций в Москве поручают сотруднику ЦРУ Расселу Аугусту Лэнжелли. Тот, в отличии от Смита, успешно справляется с заданием. Весной 1958 года Лэнжелли специально приезжал в Западный Берлин, где его под псевдонимом Даниил представляют Попову с целью визуальной идентификации. На этой встрече обговариваются способы и условия поддержания конспиративной связи с Грэлспайсом на территории СССР. Однако американцам было невдомек, что личность подполковника Попова уже заинтересовала контрразведку КГБ.
ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ ПЕРЕПИСКА
По роду своей работы Попов имел доступ к документам на прибывших в Западный Берлин сотрудников ГРУ и КГБ. В то время еще не существовало Берлинской стены, и Берлин использовался советской разведкой как перевалочный пункт для разведчиков нелегалов, отправляющихся работать в западные страны. После нескольких провалов советских разведчиков (по одним данным, Попов "сдал" около 80 агентов, по другим несколько сотен) у контрразведки закралось подозрение, что в Карлсхорсте может работать "крот". Эти подозрения усилились после того, как супруги Таировы ( они должны были стать разведчиками нелегалами в Америке), направленные в США через Западный Берлин и имеющие идеальные документы, сразу по прибытии в Нью-Йорк обнаружили за собой слежку.
Таировы после обнаружения слежки воспользовались одним из каналов экстренной эвакуации и вернулись в СССР. Засветиться сами они никак не могли, а значит, американская контрразведка заранее знала о том, что они являются сотрудниками разведки. Операция по выявлению "крота" получила название "Бумеранг". А самого "крота", пока еще ее выявленного, окрестили Иудой. Началась тщательная проверка всех, кто знал о Таировых. В число осведомленных попал и Петр Попов.
Вскоре выяснилось, что Попов переписывается с гражданкой Австрии Коханек. Именно эта переписка стала поводом для того, чтобы Попова отозвали из ГДР, вывели из штата ГРУ и направили в резерв Управления тыла Минобороны.
Установив за ним плотное наблюдение. Попов стал основным подозреваемым в том, что именно он и есть Иуда.
В феврале 1959 года третье главное управление КГБ СССР( контрразведка) зафиксировало тайную встречу Попова с помощником военного атташе США Расселом Лэнжелли. Во время которой якобы случайно встретившиеся мужчины что-то передали друг другу. Было принято решение об обыске в доме, где жил Попов. В то время, не имея назначения, он обретался в доме тещи на окраине Калинина ( Тверь). Именно в том доме и были найдены доказательства причастности Попова к работе на иностранную разведку. В частности, инструкции по закладке шифровальных сообщений, блокнот с шифрами, инструкции по тайнописи, график встреч с сотрудниками ЦРУ, пистолет "вальтер", крупная сумма денег.
Попов отпираться не стал, признался в работе на ЦРУ и согласился на разведигру. Под контролем сотрудников КГБ он несколько раз встретился с Лэнжелли, передавая тому дезинформацию. Попутно была вскрыта сеть агентов ЦРУ в Москве, как среди дипкоркусов западных стран, так и среди советских граждан. Осенью 1959 года Лэнжелли был задержан во время встречи с Поповым, объявлен персоной нонграта и выслан из страны. Ну а Попов предстал перед Военной коллегией Верховного Суда СССР.
7 января 1960 года Петр Попов был признан виновным в измене Родине и приговорен к высшей мере наказания расстрелу. Приговор был приведен в исполнение через два месяца после оглашения.
Автор: Юрий Анисюткин
Журнал: Запретная история 14(57) 2018
