Осень. Настроение. Этюды
И вот когда ударит по глазам наотмашь колючий сумрак осенних улиц, и желтые бельма фонарей отразятся в лужах, в летящих хлипких снежинках, в уродливых фрагментах торопящихся лиц, беспардонно выхваченных из толпы равнодушным светом, захочется чего-то теплого и настоящего, того, что нельзя даже и представить, потому что любое напряжение мысли, вызывающей образы, ничтожно по сравнению с грандиозностью того, что будет на самом деле. Поэтому просто топаешь по грязному асфальту, неся этот легкий выдох, смутное сомнение, сокровенную тайную ношу, а снежинки все летят, летят, незаметно превращаясь в дни, года и десятилетия...
А иногда глянешь на бегу в зеркало, в какое-нибудь дурацкое проклятое зеркало, где все вроде бы так, как на самом деле, а вроде бы и нет, и увидишь там усталую тетку с растрепанными волосами. Вот те раз! А ты-то только что мнила, что черты твои тонки и четки, движения грациозны и стремительны, и вообще ты привыкла побеждать и не знать сомнений. И коленки какие-то толстые. И вообще. И ведь понимаешь, что виной всему зеркало, несовершенное стекло, равнодушно сработанное по поточной технологии, но подлый червячок сомнений начинает шевелиться и тихо нашептывать: "Как же ты все никак не поймешь, что все твои представления, в том числе и о себе, есть не более чем иллюзия, морок, бледное тонкое облачко над необозримой равниной грубой реальности? Все суета сует и тлен, и все движется только в одну сторону. Смирись. Посмотри вокруг. Ты такая же, как все". И тогда начинаешь мучить близкого своими сомнениями, втайне лелея только одну цель: услышать от него классическое "Ты на свете всех милее, Всех румяней и белее". И близкий, если он, конечно, действительно, близкий, искренне играет в эту игру и зацеловывает твои глупости до полного их исчезновения.
Или вот бывает, наоборот, с самого утра звенит в тебе упругая струна. Хотя, вроде бы, нет для этого никакой разумной причины. Тело стремительно и невесомо, а мысли... Их даже и не чувствуется. Просто существуешь в каком-то, только одной тебе известном, измерении. Мужики при виде тебя деревенеют, теток скручивает. Да ну их всех в пень! Тот, кому выпало знать ответ на некий тайный вопрос, уже идёт к тебе через переулки, распахнув сильные упрямые руки. Нужно только выйти навстречу и услышать его хриплый от счастья выдох: Привет!
Было изменено: 19:34 10/11/2018.
А иногда глянешь на бегу в зеркало, в какое-нибудь дурацкое проклятое зеркало, где все вроде бы так, как на самом деле, а вроде бы и нет, и увидишь там усталую тетку с растрепанными волосами. Вот те раз! А ты-то только что мнила, что черты твои тонки и четки, движения грациозны и стремительны, и вообще ты привыкла побеждать и не знать сомнений. И коленки какие-то толстые. И вообще. И ведь понимаешь, что виной всему зеркало, несовершенное стекло, равнодушно сработанное по поточной технологии, но подлый червячок сомнений начинает шевелиться и тихо нашептывать: "Как же ты все никак не поймешь, что все твои представления, в том числе и о себе, есть не более чем иллюзия, морок, бледное тонкое облачко над необозримой равниной грубой реальности? Все суета сует и тлен, и все движется только в одну сторону. Смирись. Посмотри вокруг. Ты такая же, как все". И тогда начинаешь мучить близкого своими сомнениями, втайне лелея только одну цель: услышать от него классическое "Ты на свете всех милее, Всех румяней и белее". И близкий, если он, конечно, действительно, близкий, искренне играет в эту игру и зацеловывает твои глупости до полного их исчезновения.
Или вот бывает, наоборот, с самого утра звенит в тебе упругая струна. Хотя, вроде бы, нет для этого никакой разумной причины. Тело стремительно и невесомо, а мысли... Их даже и не чувствуется. Просто существуешь в каком-то, только одной тебе известном, измерении. Мужики при виде тебя деревенеют, теток скручивает. Да ну их всех в пень! Тот, кому выпало знать ответ на некий тайный вопрос, уже идёт к тебе через переулки, распахнув сильные упрямые руки. Нужно только выйти навстречу и услышать его хриплый от счастья выдох: Привет!
Было изменено: 19:34 10/11/2018.
