Расстроенное фортепьяно.
-Я Бина Каган, вдова Кагана. Проходите. Чаю? Татулечка - завари девочке чай.
Без тени страха она сама открыла дверь незнакомому человеку и теперь удалялась вглубь кваритиры, увлекая за собой.
-Мой муж был довольно известным в своих кругах пианистом... -продолжила свой монолог Бина.
Чаю честно не хотелось... не терпелось взглянуть на НЕГО - столько слышать, читать и наконец-то увидеть воочию, но неловко было останавливать "половодье памяти".
-Вот мы и пришли. Это САМ ШРЁТЕР! С ним связано многое в нашей семье. Прошу Вас - не тро... -она осеклась на полуслове.
Было видно, что к инструменту давно никто не "подходил". Нет, пыль стерта, крышка накрыта белоснежной крахмальной салфеткой.. но было ощущение.. когда ты точно что-то знаешь.. так вот: фортепиано "молчало" давно.
-Да-да, я понимаю. Вам надо услышать звук. Конечно же. Но умоляю - будьте аккуратны. Вы хорошая девочка - я доверяю Вам.
Где? Где мощное звучание веков? Басовитый набат нижних и веселое многоголосье верхних октав? Звук слоился и подрагивал, напряженный и нервный, аккорды сливались, фальшивили, звучание многих клавиш было ослаблено - как с una corda.
-В последний раз мы вызывали Йерохама-настройщика еще при жизни мужа. Приходите через неделю - я позову его сына Бэхора. О! -старая женщина волновалась, было видно, как она расстроена хворобой старого"друга".
-Обязательно, обязательно приходите к нам еще! Вы услышите совершенное ЗВУЧАНИЕ! Оно не сможет оставить Вас равнодушной. Я буду ждать Вас через неделю!
А через два дня Бины не стало. И многочисленным родственникам с наследственными делами не было никакого дела до старого расстроенного фортепьяно с облупившейся на вензелях позолотой и свинченными канделябрами.
***
Навеяно Лазарем.
Без тени страха она сама открыла дверь незнакомому человеку и теперь удалялась вглубь кваритиры, увлекая за собой.
-Мой муж был довольно известным в своих кругах пианистом... -продолжила свой монолог Бина.
Чаю честно не хотелось... не терпелось взглянуть на НЕГО - столько слышать, читать и наконец-то увидеть воочию, но неловко было останавливать "половодье памяти".
-Вот мы и пришли. Это САМ ШРЁТЕР! С ним связано многое в нашей семье. Прошу Вас - не тро... -она осеклась на полуслове.
Было видно, что к инструменту давно никто не "подходил". Нет, пыль стерта, крышка накрыта белоснежной крахмальной салфеткой.. но было ощущение.. когда ты точно что-то знаешь.. так вот: фортепиано "молчало" давно.
-Да-да, я понимаю. Вам надо услышать звук. Конечно же. Но умоляю - будьте аккуратны. Вы хорошая девочка - я доверяю Вам.
Где? Где мощное звучание веков? Басовитый набат нижних и веселое многоголосье верхних октав? Звук слоился и подрагивал, напряженный и нервный, аккорды сливались, фальшивили, звучание многих клавиш было ослаблено - как с una corda.
-В последний раз мы вызывали Йерохама-настройщика еще при жизни мужа. Приходите через неделю - я позову его сына Бэхора. О! -старая женщина волновалась, было видно, как она расстроена хворобой старого"друга".
-Обязательно, обязательно приходите к нам еще! Вы услышите совершенное ЗВУЧАНИЕ! Оно не сможет оставить Вас равнодушной. Я буду ждать Вас через неделю!
А через два дня Бины не стало. И многочисленным родственникам с наследственными делами не было никакого дела до старого расстроенного фортепьяно с облупившейся на вензелях позолотой и свинченными канделябрами.
***
Навеяно Лазарем.
