Он - холод. (часть 2)
Он давно переехал в места потеплее. Где нет минусовой температуры, а градусник почти никогда не нужен - тепло редко нуждалось в измерении. Примерно тогда, когда оно начиналось переходить в жару. То есть, ближе к лету.
Однако история имеет свойство повторяться. Даже будучи в таком тёплом месте он чувствовал тот давний Холод. Возможно, это была память тела. И вполне вероятно, что пары лет было недостаточно для того, чтобы забыть. Возможно.
Он сидел дома и чувствовал, как его начинает трясти. Совсем как в тот день, в конце января. И вопрос вновь встал перед ним. И даже сделав громадный шаг вперед в своем развитии, прочитав огромное количество книг, пережив огромное количество разных жизненных ситуаций, он так и не мог ответить на вопрос. Который, сказать по правде, даже и сформулировать толком не мог.
Может, поэтому и не мог ответить?
Может.
Однако фразу о том, что "Оправдание - оно как дырка в жопе. Есть у каждого.", он помнил всегда.
А потому..."Пилите, Шура, пилите!"
Зазвонил мобильник. Встреча в баре. Полчаса на сборы. И в конце концов, это - не работа, а удовольствие!
Или?
Или.
Спустя час они сидели за стойкой. И вели неторопливый разговор. Как принято у подвыпивших русских - "за жизнь". Во всех ее проявлениях. И даже несмотря на то, что разница между этими двумя была в шесть лет и, соответственно, "проявления жизни" у них были разные. Но одному было интересно делиться опытом, другому - слушать. И даже порою мотать на ус, точно зная, что "опыт бобра не поможет белке".
В помещении было тепло и не многолюдно. Прохладное пиво, стоящее рядом. Плошка подсоленных орешков. Пачка и чадящая сигарета в пепельнице неподалеку. Тоненькая синяя зажигалочка "Бик". Матово-черная Моторолла. Сцепленные в замок руки. Легкий гул. Уверенный голос рядом. Идеалистическая картина студенческого отдыха.
Он привычным жестом размял руки, сжав-расжав кулаки, стремясь отогнать Холод, которого не было, но который он испытывал. Это не укрылось от наблюдательного собеседника. Последовал недоуменный вопрос. Однозначный ответ. Смех. Потом снова вопрос. Перетекший в длинный диалог. И в два лишних бокала "Карлсберга" и "Хайнекена".
- И тебе все-таки холодно?
- Да. Как не постыдно в этом признаваться...
- То, что ты уже в этом признаешься - хотя бы самому себе - уже говорит о многом.
- В смысле, я типа сделал первый шаг?
- Да.
- Каким же будет второй?
- Не знаю. Но стереотип ты уже сломал.
- И что, мне это дает? Холод я чувствую по-прежнему.
- Значит, так надо.
- Да уж....
В баре появляется большая компания. И музыка.
- Сколько тебя знаю, но тут ты меня удивил.
- Знаю. Иногда я сам себя поражаю.
- Что ж, возможно именно так и должно быть.
- Наверное. Я потому и спрашиваю более опытного человека.
Ухмылка, пауза, заполненная глотком пива.
- Знаешь, что я думаю? Каждому человеку надо с чем-то в своей жизни бороться.
- Грубо говоря, мне надо бороться с Холодом?
- Наверное. Просто в каждом человеке есть тот ударный потенциал, который не дает ему покоя, требует выхода.
- Сила?
- Да. Она есть в каждом. А уж в тебе и подавно.
Сила!
Сила.
Сила?
- А может, мне не надо бороться с этим? А, к примеру... ассимилировать?
- Каждый решает сам. Тут я тебе не советчик.
Снова пауза. И пиво.
- Сколько у тебя сейчас дома?
- Примерно -58.
- В Москве сейчас тоже не сахар....
- Да уж, их -30, как наши -50.
- Ну да, у них же влажность выше.
- Ничего. Им тоже полезно. Пускай помнят, куда их могут сослать.
Смех.
- Да и потом, надо же будет когда-то БАМ доставать, а?
Снова смех.
Приносят затребованный счёт. Удивление, вызванное смехотворной суммой за все выпитое пиво. Во многих других местах содрали бы раза в два больше, за раза в два меньше. Две десятки ложатся в книжечку с кожаным переплетом. Ожидание сдачи. Щедрый жест в виде пары фунтов чаевых. Выход на улицу. Или панический "Eject! EJECT!"
На улице прохладно. После довольно теплой атмосферы бара неприятный январский ветерок сразу нагоняет мурашки. Руки краснеют и коченеют. Хотя на улице далеко не минусовая температура. Впрочем, +12 тоже не лето...
Прощание. Клятвенные обещания в скорости созвониться и непременно посидеть ещё. Все как обычно. Ритуал соблюден. Дань вежливости отдана. Расход в разные стороны, "как в море корабли". Он достал сигарету, прикурил. "Значит, говоришь, бороться с Холодом? Я, блин, всю жизнь только и делаю, что борюсь с Холодом!". Едва начатая сигарета летит в сторону.
Резко заявляет о себе природа.
Он идет в подворотню. Расстегивает ширинку на любимых голубых джинсах. Когда к другой, более теплой части его тела, прикасаются его руки, он осознает, что они холодные. Словно неживые. Холод он чувствует прежде всего руками, они всегда мерзнут первыми. Или всё-таки виной всему долгая игра в снежки, лет десять назад, вызвавшая в последствии обморожение нервных окончаний с последующим нарушением нормального кровообращения? Или как там тогда доктор говорил?...
Из темноты выходят двое. В таких ситуациях наиболее часто вспоминаешь, что история имеет свойство повторятся. И именно в таких ситуациях ты понимаешь их намерения не разумом, а.... чем-то иным. Не имеющим названия.
Он улыбнулся. По сути, улыбка - это не только физическое ознаменование радости и прочих эмоций. Это еще и оружие. В руках знающего человека - безотказное. И эти двое, посмотрев на эту улыбку, сразу сочли свою задачу безнадежной, а потому просто прошли мимо.
В этот самый момент он понял. По-настоящему.
А возможно, ему кто-то подсказал. Извне.
По-крайней мере, он воспринял это как голос. Наконец-то ответивший.
"Холод - это не то, что окружает тебя. Это не перепад температур с минусовым градиентом. Холод - то, что внутри тебя. Ты и есть Холод, Сибиряк."
Было изменено: 20:58 28/09/2009.
Было изменено: 12:19 29/09/2009.
Однако история имеет свойство повторяться. Даже будучи в таком тёплом месте он чувствовал тот давний Холод. Возможно, это была память тела. И вполне вероятно, что пары лет было недостаточно для того, чтобы забыть. Возможно.
Он сидел дома и чувствовал, как его начинает трясти. Совсем как в тот день, в конце января. И вопрос вновь встал перед ним. И даже сделав громадный шаг вперед в своем развитии, прочитав огромное количество книг, пережив огромное количество разных жизненных ситуаций, он так и не мог ответить на вопрос. Который, сказать по правде, даже и сформулировать толком не мог.
Может, поэтому и не мог ответить?
Может.
Однако фразу о том, что "Оправдание - оно как дырка в жопе. Есть у каждого.", он помнил всегда.
А потому..."Пилите, Шура, пилите!"
Зазвонил мобильник. Встреча в баре. Полчаса на сборы. И в конце концов, это - не работа, а удовольствие!
Или?
Или.
Спустя час они сидели за стойкой. И вели неторопливый разговор. Как принято у подвыпивших русских - "за жизнь". Во всех ее проявлениях. И даже несмотря на то, что разница между этими двумя была в шесть лет и, соответственно, "проявления жизни" у них были разные. Но одному было интересно делиться опытом, другому - слушать. И даже порою мотать на ус, точно зная, что "опыт бобра не поможет белке".
В помещении было тепло и не многолюдно. Прохладное пиво, стоящее рядом. Плошка подсоленных орешков. Пачка и чадящая сигарета в пепельнице неподалеку. Тоненькая синяя зажигалочка "Бик". Матово-черная Моторолла. Сцепленные в замок руки. Легкий гул. Уверенный голос рядом. Идеалистическая картина студенческого отдыха.
Он привычным жестом размял руки, сжав-расжав кулаки, стремясь отогнать Холод, которого не было, но который он испытывал. Это не укрылось от наблюдательного собеседника. Последовал недоуменный вопрос. Однозначный ответ. Смех. Потом снова вопрос. Перетекший в длинный диалог. И в два лишних бокала "Карлсберга" и "Хайнекена".
- И тебе все-таки холодно?
- Да. Как не постыдно в этом признаваться...
- То, что ты уже в этом признаешься - хотя бы самому себе - уже говорит о многом.
- В смысле, я типа сделал первый шаг?
- Да.
- Каким же будет второй?
- Не знаю. Но стереотип ты уже сломал.
- И что, мне это дает? Холод я чувствую по-прежнему.
- Значит, так надо.
- Да уж....
В баре появляется большая компания. И музыка.
- Сколько тебя знаю, но тут ты меня удивил.
- Знаю. Иногда я сам себя поражаю.
- Что ж, возможно именно так и должно быть.
- Наверное. Я потому и спрашиваю более опытного человека.
Ухмылка, пауза, заполненная глотком пива.
- Знаешь, что я думаю? Каждому человеку надо с чем-то в своей жизни бороться.
- Грубо говоря, мне надо бороться с Холодом?
- Наверное. Просто в каждом человеке есть тот ударный потенциал, который не дает ему покоя, требует выхода.
- Сила?
- Да. Она есть в каждом. А уж в тебе и подавно.
Сила!
Сила.
Сила?
- А может, мне не надо бороться с этим? А, к примеру... ассимилировать?
- Каждый решает сам. Тут я тебе не советчик.
Снова пауза. И пиво.
- Сколько у тебя сейчас дома?
- Примерно -58.
- В Москве сейчас тоже не сахар....
- Да уж, их -30, как наши -50.
- Ну да, у них же влажность выше.
- Ничего. Им тоже полезно. Пускай помнят, куда их могут сослать.
Смех.
- Да и потом, надо же будет когда-то БАМ доставать, а?
Снова смех.
Приносят затребованный счёт. Удивление, вызванное смехотворной суммой за все выпитое пиво. Во многих других местах содрали бы раза в два больше, за раза в два меньше. Две десятки ложатся в книжечку с кожаным переплетом. Ожидание сдачи. Щедрый жест в виде пары фунтов чаевых. Выход на улицу. Или панический "Eject! EJECT!"
На улице прохладно. После довольно теплой атмосферы бара неприятный январский ветерок сразу нагоняет мурашки. Руки краснеют и коченеют. Хотя на улице далеко не минусовая температура. Впрочем, +12 тоже не лето...
Прощание. Клятвенные обещания в скорости созвониться и непременно посидеть ещё. Все как обычно. Ритуал соблюден. Дань вежливости отдана. Расход в разные стороны, "как в море корабли". Он достал сигарету, прикурил. "Значит, говоришь, бороться с Холодом? Я, блин, всю жизнь только и делаю, что борюсь с Холодом!". Едва начатая сигарета летит в сторону.
Резко заявляет о себе природа.
Он идет в подворотню. Расстегивает ширинку на любимых голубых джинсах. Когда к другой, более теплой части его тела, прикасаются его руки, он осознает, что они холодные. Словно неживые. Холод он чувствует прежде всего руками, они всегда мерзнут первыми. Или всё-таки виной всему долгая игра в снежки, лет десять назад, вызвавшая в последствии обморожение нервных окончаний с последующим нарушением нормального кровообращения? Или как там тогда доктор говорил?...
Из темноты выходят двое. В таких ситуациях наиболее часто вспоминаешь, что история имеет свойство повторятся. И именно в таких ситуациях ты понимаешь их намерения не разумом, а.... чем-то иным. Не имеющим названия.
Он улыбнулся. По сути, улыбка - это не только физическое ознаменование радости и прочих эмоций. Это еще и оружие. В руках знающего человека - безотказное. И эти двое, посмотрев на эту улыбку, сразу сочли свою задачу безнадежной, а потому просто прошли мимо.
В этот самый момент он понял. По-настоящему.
А возможно, ему кто-то подсказал. Извне.
По-крайней мере, он воспринял это как голос. Наконец-то ответивший.
"Холод - это не то, что окружает тебя. Это не перепад температур с минусовым градиентом. Холод - то, что внутри тебя. Ты и есть Холод, Сибиряк."
Было изменено: 20:58 28/09/2009.
Было изменено: 12:19 29/09/2009.
