Мои женщины
Я полагаю, что мои личностные свойства и характеристики сложились исключительно под непосредственным влиянием и воздействием женщин.
Я отчетливо помню каждую женщину, оставившую след во мне.
Вот они:
Моя мама.
Властная и авторитарная. Гнула меня и ломала меня. Мой брат старше меня на 8 лет. Когда мама умерла и мы сидели с ним вдвоем и пили, он признался, что мама "переломила ему хребет", когда ему было 12 лет. С тех пор он - инвалид, сладострастно переживающий свое увечье. И с толстой пачкой счетов, неоплаченных, как он полагал, мамой.
Вся моя сознательная жизнь, лет, примерно, до 26 - цепь доказательств и обоснований того, что я чего-то в этой жизни значу. А в 26 лет я впервые отослал ей денежный перевод - и она сдалась. Она признала меня. А во мне осталась только любовь и нежность к ней.
Мне 18 лет.
Ей - 36. Она - художник, дочь очень известного детского художника - иллюстратора. Она научила меня восхищаться обнаженным женским телом. Научила не стесняться собственной наготы. Научила пониманию того, что секс - это не воровское потаенное действо, творимое в темноте под одеялом наощупь.
Мне 20 лет.
Ей - 21. Женя, сказала она, ты - здоровый как конь, физически мощный и выносливый парень. Но у тебя между ног - не отбойный молоток. А моя промежность не прикрыта бетонной плитой, которую надо взламывать. Не надо исступленно долбить в женщину. Чувствуй, что ты делаешь. Ощущай каждое свое движение. Научись слушать женское тело. Научись слышать, как оно отзывается на твои прикосновения. Наслаждайся процессом, а не результатом.
Мне 25 лет.
Я, с университетским дипломом, еще вчера работавший в системе ЦК КПСС - теперь никто. Я работаю кладовщиком. Мои коллеги - грузчики - доминошники и кладовщицы - лимита.
У меня нет ничего. Я даже ночую в спортивном зале. Сплю на столе на спортивных матах. И слышу, как в темноте топочут по полу крысы. И главное - я не вижу перспективы дальнейшего своего бытия.
Ей - 35. Она замужем, у нее двое сыновей. Мы - любовники.
Начался капитализм и я вижу, что ее профессия - крайне востребована. Отчего бы мне не овладеть этой же профессией? И я сумел.
Спасибо ей: она даже не подозревает, что изменила вектор моей жизни.
Мне все еще 25 лет. И по-прежнему не вижу перспектив. Я дошел до такого состояния, что готов был продать душу дьяволу - и это не фигура речи.
Ей было 33 года.
Я признался ей в своем желании. Она оказалась мудрой женщиной: не высмеяла меня. Она сказала: ОК, дьявол любит сильных. И если ты ступишь на этот путь, у тебя все получится. Какую цену ты при этом заплатишь - этого вопроса пока касаться не будем. Но! Готов ли ты принять в себя зло? Проверь себя.
И она поставила меня лицом перед символами зла. И я ужаснулся. И отшатнулся. Я отрезвел.
Спасибо ей: я до сих пор не утрачиваю осознания своего местонахождения в координатах моральных ценностей.
Мне 34.
Ей - 30. Она дала мне ощущение внутренней свободы: я научился быть искренним. Все любят искренность чувств. Все желают демонстрировать свою уникальную сущность. Но не всем дано. Некоторые стесняются себя. Иные боятся быть "неверно понятыми".
Мне 37.
Ей - 19. Я обнаружил в себе способность любить. Я предчувствовал с первого дня, что наши отношения - конечны. Так и произошло. Правда, гораздо раньше, чем я предполагал. Но это были волшебные пять лет. Я счастлив, что прожил эти годы, "зная, что всему этому придет конец".
Я полагаю, что всякий человек имеет свойство меняться. Необходимо только, чтобы, во-первых, человек ясно ощущал в себе предрасположенность к переменам. А во-вторых, нужна толика везения: должен появиться другой человек, который стал бы локомотивом.
Мне повезло и с первым и со вторым.
Было изменено: 15:04 14/12/2009.
Было изменено: 16:23 10/06/2010.
Было изменено: 16:23 10/06/2010.
Я отчетливо помню каждую женщину, оставившую след во мне.
Вот они:
Моя мама.
Властная и авторитарная. Гнула меня и ломала меня. Мой брат старше меня на 8 лет. Когда мама умерла и мы сидели с ним вдвоем и пили, он признался, что мама "переломила ему хребет", когда ему было 12 лет. С тех пор он - инвалид, сладострастно переживающий свое увечье. И с толстой пачкой счетов, неоплаченных, как он полагал, мамой.
Вся моя сознательная жизнь, лет, примерно, до 26 - цепь доказательств и обоснований того, что я чего-то в этой жизни значу. А в 26 лет я впервые отослал ей денежный перевод - и она сдалась. Она признала меня. А во мне осталась только любовь и нежность к ней.
Мне 18 лет.
Ей - 36. Она - художник, дочь очень известного детского художника - иллюстратора. Она научила меня восхищаться обнаженным женским телом. Научила не стесняться собственной наготы. Научила пониманию того, что секс - это не воровское потаенное действо, творимое в темноте под одеялом наощупь.
Мне 20 лет.
Ей - 21. Женя, сказала она, ты - здоровый как конь, физически мощный и выносливый парень. Но у тебя между ног - не отбойный молоток. А моя промежность не прикрыта бетонной плитой, которую надо взламывать. Не надо исступленно долбить в женщину. Чувствуй, что ты делаешь. Ощущай каждое свое движение. Научись слушать женское тело. Научись слышать, как оно отзывается на твои прикосновения. Наслаждайся процессом, а не результатом.
Мне 25 лет.
Я, с университетским дипломом, еще вчера работавший в системе ЦК КПСС - теперь никто. Я работаю кладовщиком. Мои коллеги - грузчики - доминошники и кладовщицы - лимита.
У меня нет ничего. Я даже ночую в спортивном зале. Сплю на столе на спортивных матах. И слышу, как в темноте топочут по полу крысы. И главное - я не вижу перспективы дальнейшего своего бытия.
Ей - 35. Она замужем, у нее двое сыновей. Мы - любовники.
Начался капитализм и я вижу, что ее профессия - крайне востребована. Отчего бы мне не овладеть этой же профессией? И я сумел.
Спасибо ей: она даже не подозревает, что изменила вектор моей жизни.
Мне все еще 25 лет. И по-прежнему не вижу перспектив. Я дошел до такого состояния, что готов был продать душу дьяволу - и это не фигура речи.
Ей было 33 года.
Я признался ей в своем желании. Она оказалась мудрой женщиной: не высмеяла меня. Она сказала: ОК, дьявол любит сильных. И если ты ступишь на этот путь, у тебя все получится. Какую цену ты при этом заплатишь - этого вопроса пока касаться не будем. Но! Готов ли ты принять в себя зло? Проверь себя.
И она поставила меня лицом перед символами зла. И я ужаснулся. И отшатнулся. Я отрезвел.
Спасибо ей: я до сих пор не утрачиваю осознания своего местонахождения в координатах моральных ценностей.
Мне 34.
Ей - 30. Она дала мне ощущение внутренней свободы: я научился быть искренним. Все любят искренность чувств. Все желают демонстрировать свою уникальную сущность. Но не всем дано. Некоторые стесняются себя. Иные боятся быть "неверно понятыми".
Мне 37.
Ей - 19. Я обнаружил в себе способность любить. Я предчувствовал с первого дня, что наши отношения - конечны. Так и произошло. Правда, гораздо раньше, чем я предполагал. Но это были волшебные пять лет. Я счастлив, что прожил эти годы, "зная, что всему этому придет конец".
Я полагаю, что всякий человек имеет свойство меняться. Необходимо только, чтобы, во-первых, человек ясно ощущал в себе предрасположенность к переменам. А во-вторых, нужна толика везения: должен появиться другой человек, который стал бы локомотивом.
Мне повезло и с первым и со вторым.
Было изменено: 15:04 14/12/2009.
Было изменено: 16:23 10/06/2010.
Было изменено: 16:23 10/06/2010.
