Не пора ли любить родные пепелища?
На восстановление Нотр-Дама за двое суток собрали 1 млрд евро, а на восстановление сгоревшей церкви в Кондопоге за год - в 10 000 раз меньше.
Уже спустя 48 часов после пожара в соборе Парижской Богоматери власти Франции объявили, что у них есть миллиард евро и конкретный план, который позволит восстановить храм в рекордные пять лет - к открытию Олимпиады-2024 в Париже. Некоторые скептики полагают, что провести реконструкцию такого объема в столь короткий срок невозможно. Однако мировые прецеденты показывают, что всё вполне реально.
Так, например, в 2006 году в финском Порвоо загорелся кафедральный лютеранский собор XV века. Во время пожара, как и в случае с Нотр-Дамом, обрушилась внешняя конструкция кровли, однако пожарным удалось спасти потолочные перекрытия и внутреннее убранство храма. Уже в 2008 году собор вновь открылся после реставрации.
А в 2009 году в ирландском Лонгфорде полностью сгорел собор Святого Мэла середины XIX века. Пожар начался из-за старой печи отопления. От здания остались только внешние стены - но всего за пять лет храм был полностью восстановлен.
Разница между Парижем и Кондопогой - в 10 000 раз
В России XIX века Александр Пушкин писал про "дивно близкое чувство", которое даёт сердцу пищу, - любовь к родному пепелищу. Но в России XXI века с материальным выражением этой любви стало немного сложнее.
Сразу после того как в Париже отчитались о первом миллиарде евро от меценатов, российские СМИ подсчитали, сколько было собрано на восстановление сгоревшей в 2018 году уникальной деревянной церкви в Кондопоге.
Успенская церковь в карельском райцентре являлась одним из главных памятников деревянного зодчества в стране. Официально она принадлежала государству - в ней размещался краеведческий музей, однако и верующие имели к храму свободный доступ.
Считается, что деревянный храм, построенный в 1774 году, поджёг 15-летний сатанист. От здания осталось всего 5%. Трагедия объединила православную общественность, волонтёров, профессиональных реставраторов. Однако за год на реконструкцию храма удалось собрать в 10 000 раз меньше, чем за два дня на собор Парижской Богоматери. А государство, как утверждают либеральные СМИ, вовсе не участвовало ни в работах, ни в их финансировании.
Средства на восстановление Успенской церкви собирает карельский фонд "Северный духовный путь" местного предпринимателя Александра Лысенковского. На счёт поступило всего 6, 4 млн рублей, самые крупные пожертвования сделали Фонд Ахмата Кадырова, Валаамский монастырь и глава Карелии Артур Парфенчиков. Всего же, по мнению чиновников разного уровня, на реставрацию потребуется от 80 до 250 млн рублей.
Дело тормозят "дела реставраторов"
На реставрацию ещё одного уникального памятника - Новодевичьего монастыря в Москве государство выделило почти 2 млрд рублей (28 млн евро). Работы продолжаются не первый год, в 2015 году неосторожность строителей уже привела к пожару на колокольне. Однако до завершения работ ещё очень далеко, а уголовное дело "реставраторов" из Минкультуры РФ, одним из фигурантов которого стал заместитель министра, заставляет усомниться в том, что обозначенный правительством срок - к 2022 году - будет выдержан.
На нелёгком пути реставрации храмов-памятников опасности подстерегают не только нечистых на руку чиновников, но и прекраснодушных энтузиастов. Процедура согласования работ по восстановлению имеющих историческую или культурную ценность церквей настолько забюрократизирована, что любой шаг может привести к проблемам.
Что, например, произошло в Иркутске, когда государство передало епархии Харлампиевский Михайло-Архангельский храм, в котором венчался Александр Колчак. Настоятель, ужаснувшись трещинам в стенах, сквозь которые свободно проходил человек, рьяно взялся за восстановление, провёл сейсмозащитные работы. А сразу после того как землетрясение произошло - и показало, каким своевременным было вмешательство, - к священнику пришли "откуда следует", и началось долгое и муторное уголовное разбирательство.
Время восстанавливать храмы
В России есть множество старинных уникальных и красивейших храмов, которые на глазах разрушаются. Зачастую это происходит в умирающих или уже заброшенных деревнях, где община верующих не в состоянии содержать даже молельный дом с приписным священником, не то что вкладываться в масштабную реставрацию. И понятно, что без вмешательства государства эти храмы будут безвозвратно утрачены.
Трагедия Нотр-Дама внятно говорит о том, что и в России пора честно и прямо сказать себе - нужны ли стране храмы-памятники? И если да, то не пора ли запускать масштабную, но при этом прозрачную и доступную программу по их восстановлению, в которой могли бы - и захотели бы - поучаствовать и модные бренды, и деревенские старухи.
(с) Тихонова Вера
