о бабушке, то позволю себе одно своё старое многобуквие.
Моя бабушка танцевала не на балах, а на лужку и кавалеры её
щеголяли сапогами со скрипом, картузами с лаковыми козырьками
и гармошками.
Войны, революции. Из десятерых детей выросли только трое.
Новая война и вот уже нет мужа и старшего сына. Да и младшего
война на всю оставшуюся жизнь связала с армией.
Два года оккупации, послевоенная разруха. Вдвоём с дочкой.
Невозможно сейчас даже представить чего стоило ей вырастить
дочь, помочь ей получить образование.
Вечер. Опять нет электричества. Керосиновая лампа освещает
комнату. Мать проверяет ученические тетради, бабушка что-то
вяжет, я читаю вслух "Евгения Онегина". Мать внушает: "Читай с
выражением. Не глотай слова." Бабушка вступается: "Маленький
он ещё, что ты на него ( маленькому почти 6 лет)." Правда, как
бы ненароком добавляет: "В церкви дьячок также бубнит". Это
дьячок добивает меня пуще всего видел я его: миршавенький,
замурзанный, голосишко блеющий и унылый. Не хочу таким же!
В церковь меня водила бабушка: оставить дома беды не
оберёшься, а мать на работе. Бабушка не вдалбливала мне
ничего. Объясняла, подводила к причастию, рассказывала всякие
притчи. Но именно её вера запала мне в душу, а не новомодные
приобщения и умствования.
Когда меня надо было выдрать за очередной "подвиг", бабушка
кидалась на защиту и норовила руками заслонить мою дублёную
задницу. Так что доставалось обоим. После экзекуции мать
плакала на кухне, а мы с бабушкой сидели в комнате, прижавшись
друг к другу, и бабушка меня строжила, что поделом мне, что
нельзя быть таким неслухом.
Я уходил в армию. Никто не мог меня понять и только бабушка
воспринимала спокойно все её мужчины отдали своё "солдатчине"
и для неё это было и нормой и мужской обязанностью.
Всегда спокойная, добродушная, улыбчивая, она дарила тепло
всем окружающим. К ней шли за помощью, советом, утешением.
Когда её не стало, семья уменьшилась не на треть на добрых две
трети.
В наших краях в большинстве наших родов до сих пор старики
живут вместе с детьми и внуками. Это и есть семья.
Самостоятельность, независимость чушь и душевная глухота.
Ребёнок в семье из нескольких поколений учится человеческим
отношениям, учиться доброте и терпению, работе и развлечению,
учится полноценности жизни. Эта наука куда выше и человечней
всех наук окружающего мира.
Я не боюсь уходить в мир иной там меня встретит бабушка,
прижмёт к груди и погладит шершавой натруженной рукой.