В 1930 году жизнь Александра Рабцевича совершила неожиданный виток. К тому времени автивность польских властей по засылке диверсионныз групп в СССР заметно снизилась. Зато с организацией колхозов в Белоруссии было не все в порядке. И партийные органы принимают решение направить Рабцевича на новый фронт работы: ему порчают организовать колхоз в родной деревне.
С одной стороны, направление кадрового чекиста на хозяйственную деятельность выглядит довольно странным. А с другой - не таким уж и необычным. В те времена должность председателя колхоа была весьма опаснойй, и тем, кто организовывал колхозы, необходимо было хорошо владеть оружием. Рабцевич с поручением справился, объединил бедноту, прижал кулаков и до 1937 года вел вполне успешное хозяйствование. Но с началом гражданской войны в Испании спецооргам опять потребовалась помощь опытного партизана - диверсанта.
Скорее всего данной командировке поспособствовал давний соратник Рабцевича Орловский. В отличие от своего бывшего подчиненного, последний продолжал работать в органах ГПУ-НКВД. Когда его направили в Испанию для организации партизанско - диверсионной работы, он вспомнил о Рабцевиче и добился командирования своего сослуживца ему в помощь.
В Испании Алксандр Рабцевич провел год. Он создал и возглавил разведывательно - диверсионный отряд легендарной 18-й интербригады. За мужество и героизм, проявленный при проведении разведывательно - диверсионных операций, был награжден орденом Красной Звезды. В 1938-м был ранен и эвакуирован в СССР. Где опять вернулся к мирной деятельности, возглавиви... отдел здравоохранения Бобруйского района.
После того как в 1939 году советские войска вошли в западные области Блоруссии, Рабцевича переводят в Брест. Где он становится членом временного управления городом и опять же руководителем отдела здравоохранения.
В июне 1941 года, когда немецкие войска вторглись в СССР, Брест должны были захватить едва ли не в первые часы начала войны. Однако благодаря подвигу зущитников укрепрайона "Брестская крепость" из города успели эвакуировать не только администратийно - партийные органы, но и даже детские дома. Рабцевич в числе эвакуированных добрался до Минска, где направился в органы безопасности, требуя восстановить его на службе в НКВД. Но при той неразберихе, что существовала в начале войны на прифронтовых территориях, применения бывшему партизану и диверсанту не нашлось. И тогда Рацевич написал письмо в центральный аппарат НКВД. Где довольно аргументированно изложил, что может оказать пользу по организации разведывательной и диверсионной деятельности в тылу врага.
Это письмо было направлено Павлу Судоплатову, который как раз занимался организацией разведывательно - диверсионной работы в тылу немцев. Судоплатов сразу отозвал Рабцевича в Москву и поручил ему формирование подразделения в составе Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМБОН) НКВД. Рабцевичу на некоторое время пришлось превратиться в кабинетного работника, который внмательно изучал личные дела тех добровольцев, кто, по мнению сотрудников НКВД, подходил для разведывательно - диврсионной деятельности. В основном это были спортсмены, которых "разбавляли" имеющими бовой опыт чекистами и пограничниками.
Уже осенью 1941 года Александр Рабцевич во главе им же самим созданной роты ОМБОН участвует в боях на подступах к Москве. Вскоре его назначают командиром батальона. Однако практика показала, что исользовать особые части в прямых боевых столкновениях не особо рентабельно. А вот в диверсионно - партизанской деятельности они просто незаменимы. В мае 1942 года Судоплатов поручил Рабцевичу подготовить пару десятков человек, которые должны будут стать костяком партизанско - диверсионного отряда в глубоком тылу немцев.
В начале июля 1942 года Рабцевич и около 20 отобранных им людей были заброшены на самолете в леса в Бобруйском районе Белоруссии. Здесь у командира отряда "Храбрецы" была масса занкомых и родственников. А потому го группа довольно быстро получила сведения о том, где можно разжиться пополнением. Всего через неделю после заброски отряд Рабцевича совершил налет на молокозавод в районе Бобруйска, где работали советские военнопленные. Численность отряда сразу увеличилась на несколько десятков человек, и можно было приступать к выполнению задач ЦЕнтра. Среди которыз кроме ведения военно - политической разведки было и указание проводить диверсии на довольно обширной территории.