В первый раз я увидел ее в парижском аэропорту Шарля де Голля. Нет, не так. Конечно же, я сначала увидел ее на фотографии. Хотя нет, сначала я ее услышал. По телефону. Своеобразный, чуть хрипловатый и басящий голос. Пожалуй, даже и это все неверно. Расскажу-ка я все по порядку.Вся эта история началась с того, как я увидел напечатанные ею строчки в одном из "продвинутых" чатов, где обычно собирался народ с вывихнутыми наизнанку мозгами. Вроде бы обычные наползающие снизу вверх строки. Вроде бы ничего особенного: набор символов, невесомый поток электронных цифр в проводах. Буквы сгруппировывались в слова, слова складывались в предложения... И мой мозг почему-то выделил их среди десятков таких же разноцветных строчек, посылаемых другими. Но в этих ее строчках что-то было не так.
Хотя, конечно, в первые дни общения с ней и с другими тусовщиками, я, наверное, ничего особенного не заметил. Ну, ник как ник. Мало ли людей с всякими разными никами! Бывает и похлеще. Ее американское местонахождение меня особо не поразило: до Бога высоко, а до Америки далеко. Мало ли, кто откуда. Да и чат дело такое: любой кем хочет, тем и притворяется. А может, ты вообще не девочка, а мальчик, и живешь рядом со мной в соседнем доме!
Ну ладно, треп трепом, однако постепенно из пустых слов и подковырок начала выкристаллизовываться идея: надо где-нибудь встретиться. Желательно на нейтральной территории. Но чтобы территория эта также оставила неизгладимый след в памяти и явилась бы хорошим дополнением ко всему остальному. Эдакое совмещение приятного с полезным. Хотя, кажется, опять все было не так. Кто-то из тусовки в очередной раз бросил клич: "А поехали в Амстер!" И она сказала: "А поехали!" И я согласился: "Поехали!" А собственно, что тут такого? Ну Амстер так Амстер. Ничуть не хуже любого другого крупного города, а может даже и лучше. Во всяком случае, приколов и развлечений там найдется немало и на любой вкус.
Но в процессе чатового общения, как это обычно и бывает, практически все потенциальные кандидаты в процессе отбора отсеялись. Одно дело трепать языком, гнать телеги и прикалываться, а другое дело выложить деньги, купить билет, собраться и поехать. Вообщем, в итоге остались только мы вдвоем. Как самые ответственные и самые заинтересованные. Впрочем, в процессе подготовки к мероприятию выяснилось, что по техническим причинам Амстер оказывается в пролете, как фанера над Парижем. И тут мы вспомнили, что действительно, есть такой город, над которым, собственно, на ней и летают. Ничего страшного - нам, татарам, все равно, что Париж, что Амстер. Париж даже лучше, на посещение Парижа у нее даже больше времени было. К тому же, можно было отступить от буквального повторения поговорки и полететь не на фанере, а прямым рейсом на самолете! Вот так и был утвержден этот известный десятимиллионный городишко в качестве плацдарма для встречи.
Весна в Париже, скажу я вам, довольно-таки неплохая вещь! Очень приятственно, тепло и вдохновляюще! Я бы даже сказал, развратно-расслабляюще действует Париж весной - очень символичное для романтической встречи место. Кровь бурлит и с нечеловеческой, первобытной силой струится по организму, напоняя его весенней энергией и особым парижским задором. Настроение оптимистичное и креативное. Вот именно с такими мыслями я и садился в парижский самолет.
Во время всего полета я сидел как на иголках. "Что день грядущий мне готовит", как все будет, какая ты, похожа ли на свои фотографии? А вдруг, все это было непринужденной шуткой и розыгрышем, а на самом-то деле, никого в Шарль-де-Голле и не будет! Или, вместо хрупкой и нежной девушки будет сидеть жирный и волосатый тамбовский мужик и ласково скалиться: "Здравствуй, мой милый, давно тебя поджидаю!"
Явственно представив себе такую (пусть маловероятную) возможность, я аж содрогнулся, и мое креативное настроение сменилось тревожно-ждущим. При этом я продолжал сидеть как на иголках, только эти иголки кололи меня уже совсем по другому поводу, не столь праздничному, как вначале.
Наконец, самолет замер у причального рукава и летчик выключил воющие всю дорогу компрессоры двигателей. Стало заметно тише. Торопиться мне было особо некуда; я летел без багажа. Поэтому, пропустив всех вперед, я двинулся следом, перемешивая языком неподдатливый комок в горле, периодически его прокашливая... И вот, долгожданный момент: одинокая женская фигурка, стоящая у выхода и напряженно всматривающаяся в толпу прибывших. Она подняла глаза и наши взгляды встретились. Ее взгляд вспыхнул лукавой и довольной искрой. Мои глаза отразили ее с утроенной энергией. Волна понимания и облегчения от наконец-то состоявшейся встречи проскочила в обоих направлениях и контакт состоялся.
Потом мы долго ехали в автобусе, и она устало дремала, положив мне голову на колени: перелет утомил ее гораздо больше, чем меня, плюс сказалась более заметная смена часовых поясов. У меня на душе было немного грустно: цель достигнута, Париж (и она) у моих ног. Но зато впереди у нас будет череда дней, наполненных новыми впечатлениями и общением. В запасе есть целая вечность, а за вечность можно успеть очень многое, особенно если постараться.
Потом был поздний вечер в маленькой гостинице недалеко от Оперы, на смену ему пришла ночь, потом утро... Потянулись дни. Первое впечатление прошло, страсть улеглась. Она оказалась обыкновенной занудиной - испорченной американским образом жизни, к тому же, так и не понявшей его сути, и так и не влившейся в него, совковой бабой. Она ныла всю дорогу - то ей мешают неудобные туфли, то ветреная погода, то толпящиеся люди, то чем-то похожие на американские здания. Ее постоянно раздражало все, что напоминало ей вторую родину, и она выплескивала все свое возмущение и отвращение прямо на меня.
И, хотя, вслед за беспонтовым днем наступал бурный любвеобильный вечер, все это чувство новизны от встречи не могло компенсировать неприятный осадок, накопившийся за день, полный выслушивания ее жалоб и нытья. Так я впервые узнал, что такое женская стервозность. До этого мне удавалось отфильтровывать таких женщин на самых ранних стадиях знакомства.
Сейчас же мы очутились как бы на необитаемом острове. Среди толпы, но предоставленные только сами себе. Вынужденные пленники пост-интернетовской встречи в чужой стране. Пожинатели плодов развития цивилизации коммуникаций и компьютеров. Одинокие и разобщенные, мы жили вместе, гуляли вместе, ели вместе, но оказались при этом в противоположных углах золотой клетки, под названием Париж. Да, именно парижское весеннее очарование не позволило мне бросить все и стремглав побежать прочь от того существа, к которому я, невольно, оказался привязан ярмом условностей. "Деньги уплочены, садитесь жрать пжалста"! Именно так.
Дни прошли, пролетели, протянулись... Трудно непредвзято оценить проведенное (или загубленное) тогда время. Был ли во всем этом смысл? Наверное, был. Я приобрел хороший опыт. Опыт встречи и расставания.
Потом было еще много знакомств. Многие из них были похожи на эту встречу, проходили в сходных условиях и начинались с тех же предпосылок, хотя такого облома уже больше не повторялось. Но эту первую женщину из Всемирной Сети, Deus ex Machina, я буду помнить всегда, также как и мою Первую женщину, сделавшую меня мужчиной.
Хотя, что было с героиней моего рассказа потом, и где она сейчас, меня уже абсолютно не интересует и не волнует. Она стала просто символом, медалью за отвагу и находчивость. Просто еще одним кирпичиком в стене моего мироздания.
