единственный
Он сидел на шконке, тупо остановив взгляд на серой стене. Казалось, что ничто не могло вывести его из этого оцепенения.
В пропотевшей и провонявшей миазмами немытых человеческих тел переполненной камере никто не трогал и ни о чем не спрашивал этого странного, высушенного временем старика.
Груз почти 80 прожитых лет сгорбил его плечи, но, к его сожалению, не лишил памяти, и она услужливо проносила перед ним то, что так хотелось забыть...
Время лечит
Он и еще около трех сотен таких же молодых солдат сидят на вокзале Келети в столице Венгрии Будапеште, ожидая своего "дембельского" поезда.
Этот день 23 октября 1956 года станет в дальнейшем одним из самых трагических не только в его биографии.
На вокзал врывается озверевшая вооруженная толпа венгерских повстанцев, и начинается кровавая бойня.
20-летних безоружных советских пацанов кромсали буквально на куски, вспарывали им животы, вырывая оттуда кишки.
В это же время на центральных улицах на солдат устроили настоящую охоту, протыкая их тела железными прутьями арматуры на манер шашлыка, чтобы показать своим... маленьким детям и запечатлеть на фото.
В городе хотя и немногим, но удалось спастись, на железнодорожных же платформах вокзала Келети выжил только ефрейтор Егор Строев.
Единственный.
Он лежал без сознания в луже крови своей и своих товарищей, и его случайно не добили, как остальных. Потом в госпитале ему удалили проткнутую ножом почку, но он выжил.
После этого Егору частенько приходилось для поддержания здоровья проходить курс лечения в одном из южных санаториев Союза.
Так было и в том, только начавшемся, 1968 году.
Ему повезло удалось получить семейную путевку на троих, и в Сочи полетели, кроме него, его мать и 7-летний сын-первоклассник, у которого были первые новогодние каникулы.
Они пробыли на курорте недолго неделю в декабре, встретили Новый год, и почти неделю в январе.
9 января 1968 года, не долетев 700 метров до взлетно-посадочной полосы, самолет ИЛ-18В, следующий рейсом 75519, рухнул практически у аэропорта их родного города.
Все подробности той страшной трагедии скрыты до сих пор, известно лишь, что погибли 118 человек пассажиров и экипаж, выжил единственный Егор Строев.
Он долго переживал смерть матери и сынишки.
Да и сам он, вдобавок к уже имевшимся болячкам, лишился правого глаза, получил ожоги второй степени правой половины тела и перелом бедра.
Но, как говорится, время лечит, и не только тело, но и душу.
И Строев продолжал жить.
Спасение снова и снова
Они жили большой дружной семьей в просторном доме на Правом берегу: Егор с женой, его отец и недавно родившаяся двойня мальчик и девочка.
Дети уже подросли, когда жена Егора решила съездить с ними на несколько дней в соседний город навестить свою мать.
Сын с отцом обрадовались такой внезапно свалившейся свободе и, пригласив в гости пару знакомых, решили отпраздновать это событие.
Русская банька и водочка в палисаднике все так хорошо начиналось...
Пожар в доме занялся ночью, когда все крепко спали под влиянием выпитого.
Лето было жарким, и полыхнуло мгновенно.
Только Строев, обладая своим каким-то звериным чутьем, умудрился выпрыгнуть в окно.
Он опять был единственным, кто спасся.
Остальные трое мужчин остались в охваченном пламенем доме.
Казалось бы, судьба спасала его вновь, но он уже устал жить, теряя своих родных и близких.
И он просто терпел свой фарт, терпел, чтобы жить ради оставшихся у него жены и двоих детей...
И все равно, он чувствовал, что это не последнее испытание для него...
Всей семьей они попали в какую-то финансовую пирамиду, типа "МММ", запутались в долгах, снова перезаняли деньги, в результате пришли к полному денежному краху.
Деньги занимал сын Строева.
На него сначала просто "наезжали", потом избили, а когда поняли, что должник совершенно неплатежеспособен, решили проучить по-настоящему.
Егор Строев ехал за рулем своей "копейки", рядом сидела жена, сзади сын и дочь.
Они который час без толку колесили по городу в попытке продать два "комка", которые были в то время их маленьким семейным бизнесом.
5-летняя внучка Егора была в детском саду, и это ее спасло.
Когда "жигуль" заехал на бетонный мост, соединяющий старый город и Правый берег, со встречной полосы вынырнул КамАЗ и протаранил машину Строевых в левый бок.
Легковушка сложилась почти пополам.
Из КамАЗа вышли двое и выстрелами из обреза добили окровавленных жену и дочь Строева, сидевших справа.
На то, что осталось от Егора и его сына, даже не посмотрели вместо них виднелись сплющенные кроваво-костные обломки, с трудом помещавшиеся в железном капкане размером с небольшую посылку. ...
Он опять был единственным, кто сумел спастись.
Фортуна помогла ему в очередной раз.
Как ему удалось выжить, не могли понять даже врачи.
Ему удалили желчный пузырь.
Сломанные кости на руках и ногах и открытый перелом черепа не оставляли шансов на спасение.
Но он решил жить, жить ради единственного существа, оставшегося у него на белом свете, - его внучки...
Теперь можно умереть
Вторую группу инвалидности сменила первая, и мужчина, в шестьдесят "с хвостиком", весь переломанный жизнью, стал и мамой, и папой, и дедушкой с бабушкой для 5-летнего ребенка.
Он, как мог, отбивался от всевозможных опекунских организаций, от попыток забрать у него Леночку в детский дом, жил только для нее, существовал только для нее.
Лена выросла, получила хорошую профессию, и дед Егор в глубине души очень гордился ею, изредка повторяя про себя:
"Ну вот теперь и умереть можно..."
Строев даже стойко перенес известие о том, что его внучка собирается родить ребенка без отца.
Это очень задевало его моральные устои прошлого века, но ради своей внучки он был готов на все.
Во время родов все пошло не так: как впоследствии оказалось, акушер был пьян.
Надо было делать кесарево сечение, но его не делали, плод не выходил его выдавливали чуть ли не локтями.
У роженицы остановилось сердце, ее еле откачали, а потом у нее наступил паралич.
Через месяц Егор Строев забрал из роддома два "растения" - правнука-инвалида и парализованную внучку...
Никому не нужные почти 80-летний инвалид первой группы, парализованная 20-летняя женщина и ребенок с нарушением опорно-двигательного аппарата что может быть страшнее?
Почти без средств к существованию, без ухода, убогие и униженные той судьбой, которая так часто спасала Егора Строева...
Старику самому никогда не смогла бы прийти в голову подобная мысль.
Ее подсказала ему шевелящимися с трудом губами его внучка.
Егор долго не мог заставить себя сделать это, но в конце концов решился.
Он где-то достал яд и напоил отравой внучку и правнука.
Для себя он оставил "лошадиную дозу", чтобы умереть наверняка, чтобы никакая фортуна на этот раз не смогла ему помочь. ...
Он выжил единственный.
Парализованная женщина и ребенок умерли мгновенно, а его организм отторг огромную дозу яда.
Сейчас он сидит в СИЗО и молча смотрит слезящимися глазами в серую стену...
Было изменено: 1:25 13/06/2013.
В пропотевшей и провонявшей миазмами немытых человеческих тел переполненной камере никто не трогал и ни о чем не спрашивал этого странного, высушенного временем старика.
Груз почти 80 прожитых лет сгорбил его плечи, но, к его сожалению, не лишил памяти, и она услужливо проносила перед ним то, что так хотелось забыть...
Время лечит
Он и еще около трех сотен таких же молодых солдат сидят на вокзале Келети в столице Венгрии Будапеште, ожидая своего "дембельского" поезда.
Этот день 23 октября 1956 года станет в дальнейшем одним из самых трагических не только в его биографии.
На вокзал врывается озверевшая вооруженная толпа венгерских повстанцев, и начинается кровавая бойня.
20-летних безоружных советских пацанов кромсали буквально на куски, вспарывали им животы, вырывая оттуда кишки.
В это же время на центральных улицах на солдат устроили настоящую охоту, протыкая их тела железными прутьями арматуры на манер шашлыка, чтобы показать своим... маленьким детям и запечатлеть на фото.
В городе хотя и немногим, но удалось спастись, на железнодорожных же платформах вокзала Келети выжил только ефрейтор Егор Строев.
Единственный.
Он лежал без сознания в луже крови своей и своих товарищей, и его случайно не добили, как остальных. Потом в госпитале ему удалили проткнутую ножом почку, но он выжил.
После этого Егору частенько приходилось для поддержания здоровья проходить курс лечения в одном из южных санаториев Союза.
Так было и в том, только начавшемся, 1968 году.
Ему повезло удалось получить семейную путевку на троих, и в Сочи полетели, кроме него, его мать и 7-летний сын-первоклассник, у которого были первые новогодние каникулы.
Они пробыли на курорте недолго неделю в декабре, встретили Новый год, и почти неделю в январе.
9 января 1968 года, не долетев 700 метров до взлетно-посадочной полосы, самолет ИЛ-18В, следующий рейсом 75519, рухнул практически у аэропорта их родного города.
Все подробности той страшной трагедии скрыты до сих пор, известно лишь, что погибли 118 человек пассажиров и экипаж, выжил единственный Егор Строев.
Он долго переживал смерть матери и сынишки.
Да и сам он, вдобавок к уже имевшимся болячкам, лишился правого глаза, получил ожоги второй степени правой половины тела и перелом бедра.
Но, как говорится, время лечит, и не только тело, но и душу.
И Строев продолжал жить.
Спасение снова и снова
Они жили большой дружной семьей в просторном доме на Правом берегу: Егор с женой, его отец и недавно родившаяся двойня мальчик и девочка.
Дети уже подросли, когда жена Егора решила съездить с ними на несколько дней в соседний город навестить свою мать.
Сын с отцом обрадовались такой внезапно свалившейся свободе и, пригласив в гости пару знакомых, решили отпраздновать это событие.
Русская банька и водочка в палисаднике все так хорошо начиналось...
Пожар в доме занялся ночью, когда все крепко спали под влиянием выпитого.
Лето было жарким, и полыхнуло мгновенно.
Только Строев, обладая своим каким-то звериным чутьем, умудрился выпрыгнуть в окно.
Он опять был единственным, кто спасся.
Остальные трое мужчин остались в охваченном пламенем доме.
Казалось бы, судьба спасала его вновь, но он уже устал жить, теряя своих родных и близких.
И он просто терпел свой фарт, терпел, чтобы жить ради оставшихся у него жены и двоих детей...
И все равно, он чувствовал, что это не последнее испытание для него...
Всей семьей они попали в какую-то финансовую пирамиду, типа "МММ", запутались в долгах, снова перезаняли деньги, в результате пришли к полному денежному краху.
Деньги занимал сын Строева.
На него сначала просто "наезжали", потом избили, а когда поняли, что должник совершенно неплатежеспособен, решили проучить по-настоящему.
Егор Строев ехал за рулем своей "копейки", рядом сидела жена, сзади сын и дочь.
Они который час без толку колесили по городу в попытке продать два "комка", которые были в то время их маленьким семейным бизнесом.
5-летняя внучка Егора была в детском саду, и это ее спасло.
Когда "жигуль" заехал на бетонный мост, соединяющий старый город и Правый берег, со встречной полосы вынырнул КамАЗ и протаранил машину Строевых в левый бок.
Легковушка сложилась почти пополам.
Из КамАЗа вышли двое и выстрелами из обреза добили окровавленных жену и дочь Строева, сидевших справа.
На то, что осталось от Егора и его сына, даже не посмотрели вместо них виднелись сплющенные кроваво-костные обломки, с трудом помещавшиеся в железном капкане размером с небольшую посылку. ...
Он опять был единственным, кто сумел спастись.
Фортуна помогла ему в очередной раз.
Как ему удалось выжить, не могли понять даже врачи.
Ему удалили желчный пузырь.
Сломанные кости на руках и ногах и открытый перелом черепа не оставляли шансов на спасение.
Но он решил жить, жить ради единственного существа, оставшегося у него на белом свете, - его внучки...
Теперь можно умереть
Вторую группу инвалидности сменила первая, и мужчина, в шестьдесят "с хвостиком", весь переломанный жизнью, стал и мамой, и папой, и дедушкой с бабушкой для 5-летнего ребенка.
Он, как мог, отбивался от всевозможных опекунских организаций, от попыток забрать у него Леночку в детский дом, жил только для нее, существовал только для нее.
Лена выросла, получила хорошую профессию, и дед Егор в глубине души очень гордился ею, изредка повторяя про себя:
"Ну вот теперь и умереть можно..."
Строев даже стойко перенес известие о том, что его внучка собирается родить ребенка без отца.
Это очень задевало его моральные устои прошлого века, но ради своей внучки он был готов на все.
Во время родов все пошло не так: как впоследствии оказалось, акушер был пьян.
Надо было делать кесарево сечение, но его не делали, плод не выходил его выдавливали чуть ли не локтями.
У роженицы остановилось сердце, ее еле откачали, а потом у нее наступил паралич.
Через месяц Егор Строев забрал из роддома два "растения" - правнука-инвалида и парализованную внучку...
Никому не нужные почти 80-летний инвалид первой группы, парализованная 20-летняя женщина и ребенок с нарушением опорно-двигательного аппарата что может быть страшнее?
Почти без средств к существованию, без ухода, убогие и униженные той судьбой, которая так часто спасала Егора Строева...
Старику самому никогда не смогла бы прийти в голову подобная мысль.
Ее подсказала ему шевелящимися с трудом губами его внучка.
Егор долго не мог заставить себя сделать это, но в конце концов решился.
Он где-то достал яд и напоил отравой внучку и правнука.
Для себя он оставил "лошадиную дозу", чтобы умереть наверняка, чтобы никакая фортуна на этот раз не смогла ему помочь. ...
Он выжил единственный.
Парализованная женщина и ребенок умерли мгновенно, а его организм отторг огромную дозу яда.
Сейчас он сидит в СИЗО и молча смотрит слезящимися глазами в серую стену...
Было изменено: 1:25 13/06/2013.
